Стоит мне сделать хорошее дело — и я чувствую, что горжусь, тщеславлюсь, и я впадаю от этого в уныние. Если знаешь, что конкретное дело напитает твою гордость, его вообще не надо делать?

Тут надо разделять те дела, которые мы делаем потому, что это необходимо, но испытываем при этом недолжные чувства, и те дела, которые мы совершаем исключительно из тщеславия и гордости. Если мы понимаем, что единственная причина, по которой это дело вообще возникло,— наше желание превознестись, то нужно просто его оставить. А если причина этого дела и его суть — не в нас и не в наших страстях, нужно укорить себя и постараться смирить гордыню осознанием того, что в нас эта нечистота продолжает жить,— но от самого дела отказываться не нужно, потому что процессы, происходящие внутри нас, не упраздняют нужды другого человека. И притом зачастую бывает так, что человек решает для себя в любом случае продолжать исполнять задуманное — ради ближнего, а спустя какое-то время в свое сердце всматривается — и ни гордости, ни тщеславия там не обретает. Почему? Потому что для них в его сердце не осталось места — оно всё оказалось занято потребностями и невзгодами других людей и состраданием к ним. Такое тоже бывает. И есть такая святоотеческая мысль: если у нас нет хлеба хорошего, мы будем есть хлеб с различными примесями, плохой, потому что иначе умрем с голоду. Это скажется на нашем самочувствии, у нас не будет столько сил, как при употреблении качественной пищи, но тем не менее любым хлебом можно насытиться просто потому, что это хлеб. Так же и совершая благие дела с примесью тщеславия и других страстей и укоряя себя при этом за такого рода чувствования, можно насытиться духовно — и в конечном итоге спастись, не самим, но по милосердию Божию.