Неделя девятая по Пятидесятнице

(Евангелие от Матфея, глава XIV, стихи 22–34)

И тотчас понудил Иисус учеников Сво­их войти в лодку и отправиться прежде Его на другую сторону, пока Он отпустит народ. И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться наедине; и вечером оставался там один. А лод­ка была уже на средине моря, и ее било волна­ми, потому что ветер был противный. В чет­вертую же стражу ночи пошел к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидев Его идущего по морю, встревожились и говорили: это при­зрак; и от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними и сказал: ободритесь; это Я, не бойтесь. Петр сказал Ему в ответ: Господи! если это Ты, повели мне прийти к Тебе по во­де. Он же сказал: иди. И, выйдя из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу, но, ви­дя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: Господи! спаси меня. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: ма­ловерный! зачем ты усомнился? И, когда вош­ли они в лодку, ветер утих. Бывшие же в лодке подошли, поклонились Ему и сказали: истинно Ты Сын Божий. И, переправившись, прибыли в землю Геннисаретскую.

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!

Мы часто говорим, братия и сестры, о том, что наша жизнь скоротечна, что дела ее по большей части суетны, что и скорби, и ра­дости ее ничего не значат перед той вечно­стью, которая вот-вот откроется для каждого из нас. И стоит лишь увериться, что это дей­ствительно так, как тотчас рождается в душе вопрос: а чего же ради даровал нам тогда Бог эту жизнь, какое значение имеет она и все, что в ней происходит? Неужели же это всего лишь навсего игра, к которой не стоит даже от­носиться всерьез?

Нет, конечно, жизнь не игра, это драгоцен­ный дар, призвание от небытия к бытию, возмож­ность получить вечное блаженство или же, на­против, опасность быть осужденным на столь же вечное мучение. Просто мы должны понять, что заслуживает в нашей жизни внимания, что в ней по-настоящему важно, а что второстепенно, что действительно суетно и скоропреходяще.

Существенное значение этой земной жизни заключается, братия и сестры, в том, что она есть дорога, на которой человек, если можно так выразиться, встречает или обретает Бога. Все события ее, радости или скорби, удачи или неудачи, — это различные пути к познанию Бо­га, к усвоению Ему, к соединению с Ним. Че­рез них, через эти события и обстоятельства, Господь постепенно открывается верующей в Него душе, дает познать Свою премудрость и благость, Свое всемогущество и Свою лю­бовь. И здесь важны собственно не обстоя­тельства, а наше отношение к ним, поскольку обстоятельства остаются здесь, на земле, а на­ше отношение к обстоятельствам и обуслов­ленное ими поведение ходатайствуют нам ли­бо райское наслаждение, либо адскую муку.

Господь не скрывается от нас, Своих лю­бимых созданий. Желая ввести нас в тес­нейшее общение с Собой, Он желал бы и открыться нам. Но беда в том, что после грехопадения праотцев взоры человека от­вратились от неба и обратились к земле, ум человеческий стал вещественным, плотским. Земные цели и земные интересы настоль­ко поглотили внимание человека, что ему невыносимо трудно сделалось обратить это внимание к своему Творцу; человек, скажем так, разучился видеть Бога.

Господь же, зная такую человеческую немощь, не лишил нас все же Своей милости, но даровал нам способ приблизиться к Нему и узреть Его. Господь даровал нам на жизнен­ном пути искушения, без которых, как говорят святые отцы, не спасся бы ни один человек. Ис­кушения и сопутствующие им скорби поневоле отвращают человека от пристрастия к земному, отнимают у мирских радостей их сладость, за­ставляют искать иных, небесных утешений, в них и только в них находить для себя истин­ную отраду.

В сегодняшнем евангельском чтении, бра­тия и сестры, в немногих словах едва ли не са­мым полным образом выражена сущность все­го нашего земного пути. Господь повелевает Своим ученикам войти в лодку и отправиться на другой берег Галилейского моря без Него. Наступает ночь, темнота, в которой ничего не видно, дует встречный ветер, лодку бьют вол­ны, страх наполняет души учеников. И в это время им является Спаситель, идущий по во­дам и как бы намеревающийся пройти мимо них. Видя Его и не понимая, что это Он, уче­ники исполняются еще большего страха: им ка­жется, что они видят призрак, ужас заставляет их кричать. Но неожиданно они слышат знако­мый голос, говорящий им: Ободритесь; это Я, не бойтесь.

Подобным образом, словно в некое море разнообразных испытаний и треволнений, вво­дит нас Господь в эту жизнь. Даровав нам ее, оживотворив Своим Божественным дыханием,

Он затем как бы скрывается от нас, предостав­ляет самим достигать противоположного бе­рега, который есть смерть, переход от времени к вечности. Ночь следует в этом плавании за днем, буря — за тишиной, постоянства най­ти в нем невозможно. Но когда посреди бури искушений, среди ночи неизвестности дела­ется нам по-человечески невыносимо тяжело и даже страшно, именно тогда Господь стано­вится всего ближе. А мы, не познавая Его благо­сти и милосердия, подобно ученикам, пугаемся порой еще больше. Мы действительно видим какие-то призраки. Милость Его кажется нам жестокостью, сострадание — грозным судом, а путь, ведущий ко спасению, представляется верной гибелью.

И вот здесь-то и становится по-настоящему очевидным, что вера — это не только величай­ший дар, но и величайший подвиг. Малове­рие — вот, наверное, наша самая страшная беда. Человек, только-только приходящий к Богу, должен поверить, что Господь действитель­но есть. И это дается многим. Но вслед за тем необходимо сделать следующий шаг: человек должен поверить, что Господь действительно есть Господь всего существующего, что все находится в Его власти, все происходит в со­ответствии с Его премудрым Промыслом. Человек должен понять, что все, решительно все в этой жизни происходит либо по благому изволению Божию, либо по попущению Его, что в ней нет и не может быть ничего случай­ного, ничего ненужного, каким бы пустячным и незначительным оно ему ни казалось. И это — обретение истинной веры — уже мно­го труднее.

Однако и уверовав, и познав, что Бог всеве­дущ и всемогущ, человек должен познать и то, что Бог истинно есть любовь. А вслед за тем от человека требуется подвиг наитруднейший — всецело довериться Богу, вверить Ему, как бы вложить в Его всесильные руки всю свою жизнь со всем, что только в ней есть. Однако это все­целое доверие не только подвиг, но и драгоценнейшее сокровище, то единственное, что может доставить человеку среди всех перемен и пре­вратностей жизни блаженный, ничем не колеб­лемый покой. Человек, вверивший себя Богу, как бы предоставляет Ему и действовать в этой жизни вместо него. И Господь, творящий чуде­са, превращает в чудо самое бытие такого чело­века. Господь по преимуществу тогда действует в нашей жизни, когда мы молимся Ему. Но до­верие, как говорил известный афонский старец Паисий, по действию своему и есть некая непре­станная, теплейшая молитва Богу[1].

Апостол Петр, видя Спасителя и точно еще сомневаясь, Он ли это, просил: Господи! если это Ты, повели мне прийти к Тебе по воде. И со­вершилось непостижимое: услышав в ответ: иди, апостол ступил на воду и пошел по ней, пошел так, как ходил всю жизнь по земле. Та­ким образом Господь показал Петру, что перед ним действительно Он, показал, что для Него возможно все. Однако стоило апостолу прой­ти лишь несколько шагов, как сильный ветер и вздымающиеся волны вновь заставили его испугаться, он точно забыл, что рядом находит­ся Тот, Кому подвластны и ветер, и море, и он сам. И сразу водная стихия перестала удержи­вать его на своей поверхности, он начал тонуть, и из его уст, а скорее из сердца, исторгся отча­янный крик: Господи! спаси меня.

Тотчас простер Господь руку утопающе­му ученику, поддержал его. Но услышал Петр и слово укора: Маловерный! зачем ты усомнил­ся? Ведь если бы ты не допустил сомнению вой­ти в твое сердце, то ни море, ни ветер не причи­нили бы тебе вреда. От тебя требовалось лишь одно — верить Мне и надеяться на Меня».

И только лишь вошел после этого Христос вместе с Петром в лодку, как ветер утих, и уче­ники, пораженные всем виденным и пережи­тым, поклонились Ему и единодушно испове­дали обретенную ими веру. Истинно Ты Сын Божий, — сказали они.

К сожалению, братия и сестры, мы в боль­шинстве своем не можем все-таки до конца по­нять, что же это такое — вера во Христа, Сына Божия, сошедшего с небес для того, чтобы спа­сти нас. Нам кажется, что все это было когда- то. Когда-то Христос ходил по этой земле, исцеляя всякую немощь в людях, возвращая зрение слепым, слух глухим, воскрешая уже умерших. Когда-то ученики видели и слыша­ли Его, говорили с Ним сами... Мы не можем поверить, что точно так же Господь постоянно присутствует в нашей жизни, точно так же вра­чует безнадежно больных, избавляет от смерти, укрепляет и утешает. Не можем поверить, что Он точно так же слышит каждое наше слово, что и мы, подобно апостолам, можем слышать Господа, достаточно только взять в руки Его Святое Евангелие.

А ведь все это и на самом деле именно так. Но почему же нам так трудно бывает верить? Почему, когда мы читаем Евангелие, наше серд­це так часто остается холодным, почему сло­во Господне не входит в него и не воцаряется в нем? Как приобрести ту живую веру, которая делает человека причастником жизни вечной, как приобрести то доверие Богу, которое пре­вращает в чудо уже эту, земную, жизнь? Какой ценой приобретаются эти сокровища? А плата за них, братия и сестры, — то самоотвержение, с которым подъемлется крест и совершается следование за Господом, заповедованное нам Им Самим. Откажись от себя ради Христа, от своей земной мудрости, от своих земных же­ланий, от своей земной воли, и Он воздаст те­бе за них дарами небесными и бессмертными. Но именно это — отказаться от себя — оказы­вается труднее всего. И мы часто предпочитаем отказаться вместо этого от того, что предлагает нам взамен Господь.

Потому мы и не доверяемся Ему, мы точно боремся со всесильным Богом, понимая в глу­бине души, чего желает от нас Он, делаем про­тивное тому. И когда таким образом мы отступа­ем, отходим от Бога, мы уже не можем в полной мере надеяться на Него. Нам остается надеять­ся лишь на свои немощные человеческие силы. И отсюда — страх и тягостное беспокойство, по­стоянные колебания и сомнения, превращаю­щие в нестерпимую муку всю нашу жизнь.

Но будем помнить, братия и сестры, что ра­но или поздно наша лодка достигнет другого берега: мы приблизимся к смерти. И что будет тогда со всеми нашими человеческими надеж­дами, на что сможем мы опереться, на чем успо­коиться в тот действительно страшный час?

И грешнику, братия и сестры, и праведнику не на что будет надеяться тогда, кроме милости Божией. И тот, кто надеялся на Бога в течение этой жизни, надеялся, потому что совершенно доверился Ему, победит в тот час своим упова­нием страх неизвестности, приблизится к Бо­гу, и Бог приблизится к нему и Сам защитит от страшных бесовских мытарств.

А того, кто, веря в Бога, не находил в себе мужества доверять Ему, захлестнет в это время волна отчаяния, которое отторгнет его от Бо­га, лишит дерзновения к Нему, предаст власти страшных душегубителей-демонов. И, словно осуждение еще до Суда, будут звучать в ушах его горькие слова: Маловерный! зачем ты усо­мнился?

Страшно, братия и сестры, даже и думать об этом. Но страх этот — страх спасительный. Да­дим ему овладеть нашим сердцем, не будем заглу­шать его в себе, прятаться от него. Укрепившись в нашей душе, возобладав ею, он освободит нас от ослепления, свойственного людям. Он даст нам разум познать цену временного и вечного, даст силы отказаться от земного ради небесно­го. И тогда уничтожится та преграда, которая стоит между нами и Богом. Тогда мы действи­тельно сможем довериться Ему, познаем, ка­кая это радость: идти по жизни, подобно Петру по волнам, каждое мгновение ощущая десницу Божию, поддерживающую и укрепляющую нас. И самая смерть не устрашит нас тогда, но как по жизни вел нас Господь, так и эту грань меж­ду временем и вечностью поможет Он преодо­леть нам без страха и Сам введет в Свое вечное Царство, в то Царство, которое есть удел всех, до конца поверивших Господу и потому до кон­ца возлюбивших Его. Аминь.

[1] См.: Блаженной памяти старец Паисий Святогорец. Слова. T. II. Духовное пробуждение. Издательский дом «Святая Гора», 2010. С. 270.